Форум социумных баталий
Вы не подключены. Войдите или зарегистрируйтесь
Bass пишет:Африканский сом с восемью усами попался на удочку… в Самаре
Российский рыбак на реке Самара выловил необычную рыбу. На первый взгляд, это был небольшой сом. Но после того, как мужчина вытащил его на берег и рассмотрел более тщательно, он обнаружил у него восемь усов. Это необычное явление для сомов, так как подобные рыбы считаются экзотическими и в пресных водах Самары не водятся.Обычно молодой человек не занимался зимней рыбалкой. Чаще всего он делал это летом, выходя на воду на своей резиновой лодке, приобретенной по этой ссылке. Хозяин очень гордится своей лодкой и предпочитает рыбачить с ее помощью, а что его заставило выйти на лед в канун крещенских морозов, он и сам объяснить не смог. Рассчитывать на сома, который в это время года спит, тем более на экзотического, он тем более не мог. Как заядлый рыбак, он прекрасно знал все рыбные места.
Он и прорубил лунку. После чего кинул туда наживки и просто стал ждать с удочкой. Ловил на мотыля. Минуты через две он почувствовал небольшой рывок и леска натянулась. Рыбак попробовал потянуть и понял, что улов достаточно увесистый, тем более для этого времени года первая мысль – это просто большой окунь. Рыба практически не сопротивлялась, так как была сонной.
Несколько секунд, и из воды показалась морда. Радость, которая обычно сопровождает удачный улов, быстро сменилась испугом. Когда рыбак достал сома на лед, то увидел, что у рыбы нет привычных два уса, а целых восемь, полностью отсутствует чешуя. Первое впечатление – испуг и страх, который даже заставил бросить удочку, улов и позвать других рыбаков и знакомых. Когда все сбежались посмотреть на диковинку, то сом уже лежал, не подавая признаков жизни, а поначалу просто щелкал. Кто-то стал снимать, сам рыбак сфотографировал рыбу уже дома.
Рыбак рискнул и приготовил ужин из добычи. Вкус жареной рыбы напоминал вкус скумбрии, но было много костей. Жена не стала рисковать, поэтому не пробовала сама и не давала ребенку. Голову оставил для ухи, обнаружил что легкие у рыбы черные, как у заядлого курильщика. Пытался отварить легкие, не получилось. В тот же день рыбаку удалось поймать двух золотистых карасей, что также считается диковинкой.
На берегах реки находится немало частных владений, которые занимаются разведением рыбы. Именно из таких мест мог «убежать» африканский сом. Если же это был канальный сом, то родом он не из Африки, а из Америки. В любом случае, не понятно, как теплолюбивая рыба могла приспособиться к холодным зимним водам Самары, скованной льдами. Температура воды, которую может переносить эта рыба, не ниже 12 градусов.
http://ualife.net/breaking-news/afrikanskij-som-s-vosemyu-usami-popalsya-naц-udochku-v-samare/17425/
Bass пишет:Еврейский солдат вермахта. Рассказ о судьбе Якова Ингермана
Известный журналист Александр Ступников опубликовал на своей странице в Facebook материал, посвященный судьбе Якова Ингермана – бывшего советского диверсанта, ставшего офицером ЦАХАЛа.
Якова Ингермана уже нет в живых. Но мы сочли необходимым опубликовать рассказ о судьбе этого человека. Сюжет о нем был снят в 2004 году.
По согласованию с автором, публикуем этот материал без сокращений и редактуры
Война застала его в украинской Шепетовке, где молодой учитель едва начал работать в школе. Мобилизованный, он отступал вместе с армией, пока не был ранен и не оказался в ростовском госпитале. Там к нему обратился офицер советской разведки с предложением после выписки пройти курс в диверсионной спецшколе.
– Нас пекли как блины, – вспоминает Яков Ингерман в своей небольшой, но уютной квартире в престижном районе северного Тель-Авива. – Курс занимал всего несколько месяцев. При этом никто не знал, какое конкретно задание и где он будет выполнять. Никаких подробных "легенд" не разрабатывалось. Нас готовили для диверсионной работы в тылу немцев. И вдруг по завершении курса мне, как и другим, выдали конверт, где было указано задание и место заброски. Я чуть не упал в обморок от неожиданности. Командование направляло меня за линию фронта в район Таганрога с целью внедриться в фашистскую армию.
Была "явка" – якобы дальние родственники – и история о том, что, мол, моя мать немка, а отец – репрессированный коммунистами казак. Отсюда и хорошее знание немецкого языка, и ненависть к режиму. На самом деле немецкий я действительно знал хорошо,вырос в среде идиша и немецких поселенцев– соседей в Молдове, затем серьезно учил его.
Но одно дело – партизанская и подпольная работа, а другое – хоть и голубоглазый, но тем не менее чистокровный, да еще обрезанный еврей. Цель заброски – вермахт – показалась мне самоубийственной. Командир, услышав мои доводы, только махнул рукой: мол, двум смертям не бывать...
Так летом 1942 года Якова Ингермана и еще одного выпускника разведкурсов забросили в тыл врага. У каждого было свое задание, но так случилось, что судьба через какое-то время трагически свела их вместе. Для начала Ингерман обосновался у якобы дедушки, оставленного для подпольной работы.
Оглядевшись, он однажды подошел к немецким солдатам и попросил у них почитать газету на немецком языке. Слово за слово – и вскоре Якова пригласили работать переводчиком. Это был первый шаг к выполнению задания.
Еще через какое-то время его, как переводчика, востребовало местное гестапо.
И именно там он вновь встретился с товарищем по заброске.
Захваченный в плен разведчик был так избит, что не мог говорить, но показал, что узнал Якова.
И не выдал. Вскоре его расстреляли.
Ингерман между тем продвинулся до настоящей военной службы. Разбитного молодого парня, "фольксдойче", взяли во вспомогательную строительную часть, с которой он пошел на восток, оставаясь переводчиком и старательно избегая совместных бань.
Он настолько приглянулся командиру роты, что тот перед строем объявил о намерении после войны забрать парня в свою семью и считать его приемным сыном.
Яков же тем временем связывался с подпольем, передавал информацию, документы, а по случаю – и оружие.
– Меня все время мучила одна и та же мысль: что я делаю здесь, рядом с врагом. На фронте люди гибнут. А я что-то передаю, какую-то мелочь. Мне казалось, что я слишком мало делаю для Родины. Но Центр запретил мне даже думать об уходе к партизанам.
Его часть ремонтировала линии электропередачи и водопроводы, несколько раз их привлекали к охране советских военнопленных, но фронт был где-то далеко.
В 1943 году он стал отступать почти тем же путем, как отступал вместе с Советской армией в сорок первом. И везде были связи с подпольщиками, перед которыми Яков всегда представлялся как просто "друг".
– Была еще одна проблема, о которой я не забывал никогда. Меня забросили в тыл к немцам, не подумав, что я – обрезанный.Что только не пришлось придумывать, чтобы не оказаться в бане или раздетым вместе с другими солдатами.
– А медицинский осмотр? Или его не было в полевых условиях?
– Было... Но я подружился с нашим врачом,заскакивал к нему, болтали обо всем, на здоровье не жаловался и как-то "проскакивал" формальности. Обрезанный солдат гитлеровской армии – это было невозможно...
Сейчас он осознает, что далеко не всегда был осторожен, и потому верит в ангела-хранителя. Но признает, что тогда, во время войны, ненависть почти заглушила страх.
Когда часть проезжала родную Шепетовку, Яков не выдержал и удрал в самоволку, чтобы узнать о судьбе своих родственников. – Они все погибли – сказали соседи.
А потом немецких "стройбатников" перебросили в Италию.
Яков к этому времени уже был ефрейтором, чувствовал себя уверенно, но, потеряв связь с Центром, сам вышел на местных подпольщиков. Сначала присматривался к людям, потом заговорил. И не ошибся.
Передавал оружие и информацию, однажды помог переправиться в горы группе бежавших советских военнопленных.
И по сей день документ – благодарность от партизан-"гарибальдийцев" Ингерман считает своей самой высокой наградой.
Американцев, освободивших Италию, он встречал уже вместе с товарищами, в гражданской одежде, с оружием, трехцветной национальной повязкой на рукаве и с молодой женой, дочерью итальянской графини Ольги Марино, которая участвовала в Сопротивлении и прятала партизан.
В то время в Италии были очень сильны коммунисты, Советский Союз уважали, и Яков не чувствовал себя чужим, хотя и хотел вернуться на Родину.
После победы он вместе с женой направился в Милан, узнав, что там открылась советская миссия. Они хотели вместе вернуться в СССР.
Но тут произошла удивительная встреча, которая вновь в корне изменила его судьбу.
Молодые решили добираться в Милан через Венецию. Просто чтобы по дороге посмотреть этот город. И вдруг на улице Яков увидел группу молодых парней в английской военной форме с еврейскими шестиконечными звездами. Он не смог пройти мимо.
Это были солдаты Еврейской бригады, сформированной в Палестине во время войны, когда войска Роммеля рвались в Египет. Теперь эти парни занимались отправкой уцелевших евреев в будущее еврейское государство.
– Куда тебе возвращаться, – сказали они. – У тебя ни дома, ни близких. Оставайся, помоги нам. И таким, как ты. И себе.
Яков остался с ними. А вскоре вместе с женой нелегально прибыл в Палестину.
Они поселились в кибуце – сельскохозяйственной коммуне, где все работали, заменяя друг друга, ели в одной столовой, не получали зарплаты и верили в создание своего государства и... в Советский Союз.
– Мне и сейчас больно, когда я думаю о распаде СССР, – признается Яков. – Социализм – это не картошка, нельзя просто так все отбросить. Я хорошо помню, как в кибуце висели портреты Ленина и Сталина. И мы хотели построить светлое социалистическое будущее на этой земле.
Поэтому я окончил офицерские курсы и в 1948 году воевал за независимость только что провозглашенного Израиля в чине майора. Мы хотели построить справедливый и единый Израиль – как для евреев, так и для живущих на этой территории арабов. Не вышло.
Они расстались с женой. Жить и работать с утра до вечера после Италии в кибуце могли те, кому уже нечего было терять. Но неожиданно выяснилось, что его мать выжила в войне, и ему удалось переправить ее в Израиль, где она прожила до 96 лет и очень гордилась сыном.
Тем более что три десятилетия, до пенсии, Яков проработал в израильской разведке.
Чем он занимался, не говорит и сейчас. Известно лишь, что в начале шестидесятых получил награду "За вклад в укрепление безопасности страны".
В разведке он встретил и свою вторую, нынешнюю, жену. Они живут вдвоем, читают друг другу вслух его любимого Гейне на иврите и обсуждают политику.
Он ни разу не был ни в Союзе, ни в СНГ, хотя каким-то образом сохранил прекрасный русский язык.
Их дочь – профессор университета. Другая дочь, от первого брака, перебралась в... Германию. А внук на момент нашей встречи сидел в военной тюрьме за отказ служить, как он считает, на "оккупированных территориях".
– Я горжусь этим мальчиком, – говорит Яков. – У него есть характер. Мы воевали всю жизнь и построили то, что построили. Мы воевали с фашизмом, у нас была мечта и была идея. Сегодня я этого не вижу. Что будет с миром, с нашими внуками, с Израилем через пятьдесят лет? И будет ли Израиль?
ФОТОГРАФИИ И ВИДЕО
http://newsru.co.il/israel/21jan2016/ingerman.html
На х. кому треба такая тональность?! Потрудитесь сменить её!MrOil пишет:
Слов богато- толку малo.
Мнение постующего -неизвестно.
Нахер такие посты писать? И кому?
Чимейтао пишет:
На х. кому треба такая тональность?! Потрудитесь сменить её!
Ежели и пью, то на свои, а не на чужие! И Храмы РПЦ не граблю, свыней у крестьян не забираю...!MrOil пишет:
Опять бражки напывся?
Чимейтао пишет:
Ежели и пью, то на свои, а не на чужие! И Храмы РПЦ не граблю, свыней у крестьян не забираю...!
Я рыбой не был никогда и рыбой не собираюсь быть!MrOil пишет:
Посты я так понимаю, ты тоже не читаешь.
А то согласился бы со мной, что у рыб легких нет!
Чимейтао пишет:
Я рыбой не был никогда и рыбой не собираюсь быть!
а чо по-твоему, у голавастика есть лёгкие?Ефри пишет:
Сказал головастик, недавно вылупившийся из жабьей икры....
Похожие темы
Права доступа к этому форуму:
Вы не можете отвечать на сообщения